«Завет народу и свет племенам»
Ахеменидская Персия в судьбах иудаизма
Сергей Петров
© Сергей Петров, 2022
ISBN 978-5-0051-3956-6
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Предисловие
«Завет народу», т.е. евреям, и «свет племенам», т.е. всему остальному человечеству, – так называет основателя Персидской империи Кира Великого загадочный иудейский автор, условно именуемый библеистами Второ-Исайей (Ис. 42, 6). Он же титулует Кира помазанником (мессией) Яхве (Ис. 45, 1), что является единственным в Еврейской Библии случаем применения данного титула к нееврейскому правителю. Завоевав Вавилон, Кир разрешил иудеям, в числе других угнанных вавилонянами в плен народов, вернуться домой и восстановить своё святилище в Иерусалиме, что положило начало эпохе Второго храма.
В иудейском каноне Библия завершается Книгами Паралипоменон (Хроник). Последний стих их последней главы (а, тем самым, и всей Еврейской Библии) содержит приказ всё того же Кира, обращённый к иудеям: «Так говорит Кир, царь Персидский: Все царства земли дал мне Яхве, Бог Небесный, и он повелел мне построить ему дом в Иерусалиме, что в Иудее. Кто есть из вас – из всего народа его, да будет Яхве, бог его, с ним, – пусть идёт [туда] (буквально: поднимается – wəya‘al)» (2 Пар. 36, 23). На официальном арамейском языке империи Ахеменидов термин «Бог Небесный» обозначал Ахурамазду, отождествляемого с верховными божествами подчинённых персам народов, т.е., в данном случае, с Яхве.
Первой из трёх частей Еврейской Библии является Пятикнижие (Тора). Согласно рассказу Книг Ездры и Неемии, Тора была введена в качестве законодательного кодекса для иудеев в середине V в. до н.э. писцом Ездрой по приказу персидского царя Артаксеркса I (Езд. 7, 25—26; Неем. 8, 1—3) и является не только «законом бога твоего (т. е. Яхве)» (Езд. 7, 26) и «законом Моисеевым» (Езд. 7, 6), но и «законом Бога Небесного (т. е. Ахурамазды)» (Езд. 7, 12) и «законом [персидского] царя» (Езд. 7, 26). Внешнее (персидское) воздействие представляет собой наиболее правдоподобное объяснение хаотичного и зачастую противоречивого объединения жреческими редакторами в составе Торы трёх разных источников (Яхвистско-элохистского, Девтерономического и Жреческого).
Примечательно, что по сравнению с властью других иностранных завоевателей над Иудеей (ассирийцев, вавилонян и пр.) Еврейская Библия рассматривает власть персов в целом в благожелательном свете. О Персии не говорится как о враге иудеев и их бога, в её адрес не звучат угрозы наказания, её падение не празднуется с ликованием. Даже когда говорится об угнетённом положении иудеев в империи Ахеменидов, отмечается «милость (ḥesed) царей Персидских» к ним (Езд. 9, 9).
В нашем распоряжении имеются два романа уже эллинистического времени, рассказывающих об иудеях при персидском дворе (первая часть Книги пророка Даниила и Книга Есфирь). Хотя они не имеют никакой достоверной исторической основы, показательно отношение к власти персов, которое они выражают. В том случае, когда приближённые персидского царя оказываются врагами иудеев, сам он (Дарий Мидянин, Артаксеркс) сохраняет благосклонность к последним.
В течение примерно двух столетий иудеи как самой Иудеи, так и диаспоры, жили в пределах государства Ахеменидов, что не могло не оставить разнообразных следов на их культуре и мировоззрении, отражённых в т.ч. в Еврейской Библии. Земля «от реки Египетской до реки Евфрата», которую Яхве обещает потомству Авраама (Быт. 15, 18), соответствует Заречной сатрапии Персидской империи. Описание военного стана израильтян во время их странствия в пустыне (Числ. 2) следует порядкам персидской армии, о которых мы знаем по сообщениям античных авторов.
Реалиями персидской жизни вдохновлены описания садов («парадизов») в Песни песней и Книге Екклезиаста, а «долина сухих костей» в Книге пророка Иезекииля отражает погребальные обычаи зороастрийцев. Зороастрийский же источник должны иметь некоторые из законов обрядовой чистоты, включённые в Тору. У персидских магов иудейские жрецы заимствовали штаны, а жертвенник Второго храма в Иерусалиме имел определённые черты сходства с зороастрийским алтарём огня. В этой связи примечательно присутствие иранской мужской гаплогруппы R1a у левитов.[1]
На более глубоком мировоззренческом уровне о персидском влиянии на Еврейскую Библию свидетельствует представление о творении мира, отражённое в жреческом рассказе в Быт. 1 и хронологически более раннем сочинении Второ-Исайи, а также вера в телесное воскресение и последующее воздаяние, засвидетельствованная поздней частью Книги пророка Даниила. Однако для усвоения иудеями иранского эсхатологического дуализма потребовалось довольно длительное время, и своё полное выражение оно находит уже во внебиблейской иудейской апокалиптике, расцветающей пышным цветом в эллинистическую эпоху.
Хотя за последние десятилетия наукой был достигнут значительный прогресс в изучении персидской Иудеи, общая работа о ней пока ещё не может быть написана, поэтому читателю предлагается ряд очерков, посвящённых отдельным сторонам еврейской истории и религии персидской эпохи, с отступлениями в случае необходимости в более ранние или более поздние века.
Кир Великий и Второ-Исайя
Цилиндр Кира
12 октября 539 г. до н.э. войско персидского царя Кира (II) вступило в Вавилон. Нововавилонское царство прекратило своё существование – его правитель Набонид стал пленником Кира, а его земли вошли в состав Персидской империи. К числу наиболее примечательных мер, осуществлённых Киром после взятия Вавилона, принадлежат его действия в религиозной сфере.
Последний вавилонский царь Набонид (правил в 556—539 гг. до н.э.) отдавал предпочтение культу лунного бога Сина, которого он называл в своих надписях «царём богов небес и земли» и «божественным царём над всеми богами». Набонид строил и восстанавливал храмы Сина в своих владениях – в том числе он восстановил его главный храм в Харране, разрушенный мидянами. Поклонение лунному богу царь осуществлял в ущерб другим вавилонским богам, включая Мардука. В течение многих лет Набонид не присутствовал на празднествах в главном вавилонском храме Мардука Эсагиле, участие в которых вавилонского царя считалось обязательным. Подобная политика предсказуемо вызывала враждебное отношение к нему со стороны вавилонского жречества.
10 лет из времени своего царствования Набонид провёл в аравийском оазисе Тейма, при этом Вавилоном правил его сын Бел-шар-уцур (библейский Валтасар). Можно предположить, что в эти годы в Вавилонии активно действовали персидские агенты, стремившиеся привлечь на сторону Кира недовольных политикой Набонида вавилонян, особенно жрецов. В 543 г. до н. э. Набонид вернулся в Вавилон и занялся подготовкой к войне с Персией, но, как показали дальнейшие события, время было упущено. Весной 539 г. до н.э. персидское войско выступило в поход. Летом того же года Набонид свёз в Вавилон изображения богов из других городов Аккада, видимо, рассчитывая таким образом заполучить их поддержку. Однако, одержав несколько побед над вавилонянами, персидское войско 12 октября 539 г. до н.э. без сопротивления или почти без сопротивления взяло Вавилон, а 29 октября в город въехал сам Кир, которому была устроена торжественная встреча.
По всей видимости, лёгкость, с которой Киру удалось одержать победу над Набонидом, была в значительной степени обеспечена персидской пропагандой среди вавилонян. Ряд вавилонских текстов, составленных непосредственно после персидского завоевания, изображает Кира спасителем Вавилона от тирании Набонида и избранником вавилонских богов. Так, в надписи из Ура персидский царь заявляет: « [Я] – Кир, царь вселенной, царь страны Аншан… Великие боги вручили в мои руки все страны». Надпись из храма Эанны в Уруке гласит: «Я – Кир, царь стран, который любит Эсагилу и Эзиду (храм в Борсиппе)». Согласно табличке из Ниппура, где почитался Син, Кир был избран этим богом.
Одним из первых действий, предпринятых Киром после победы, было возвращение в их города изображений богов, свезённых в Вавилон Набонидом. Хроника Набонида сообщает: «Начиная с месяца Кислиму до месяца Аддара боги страны Аккад, которых Набонид велел привезти в Вавилон, вернулись в свои места» (3.21—22). Стихотворный рассказ о Набониде говорит о том же: «Образы богов Вавилона, женских и мужских, он вернул в их дома;
